Постоянное присутствие Св.Иоанна Богослова в Откровении Дюрер делает зримым… автор - как действующее лицо, которое не описано в тексте, но от чьего имени ведётся повествование,  и Дюрер сопереживает ему, рисует его своим ровесником, и вместе с ним шаг за шагом пытается представить эту нереально трудную дорогу к Небесному Иерусалиму.  Душевное присутствие и поэта, и художника на листах Апокалипсиса воспринимается как единая.. эээ.. энергия, что ли… А ещё – следующее видение, глава о творчестве и пророческом даре, им обоим «профессионально» интересна…

Сам способ дарования Откровения -  зрительный, это показ картин будущего: «иди и смотри», «напиши, что ты видел, и что есть, и что будет после сего», «то, что видишь, напиши  (как сможешь) в книгу». И вдруг: «... скрой, что говорили семь громов, и не пиши сего».

 Вот этот фрагмент текста -

И видел я другого ангела сильного, сходящего с неба, облеченного облаком; над главою его была радуга, и лице его как солнце, и ноги его как столпы огненные.

В руке у него была книжка раскрытая; и поставил он правую ногу свою на море, а левую на землю. И воскликнул громким голосом, как рыкает лев; и когда он воскликнул, тогда семь громов проговорили голосами своими.

И когда семь громов проговорили голосами своими, я хотел было писать, но услышал голос с неба, говорящий мне: скрой, что говорили семь громов, и не пиши сего.

И ангел, которого я видел стоящим на море и на земле, поднял руку свою к небу, и клялся Живущим во веки веков, Который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем, что времени уже не будет.

И голос, который я слышал с неба, опять стал говорить со мною и сказал: пойди, возьми раскрытую книжку из руки ангела, стоящего на море и на земле. И я пошел к ангелу и сказал ему: дай мне книжку. Он сказал мне: возьми и съешь ее; она будет горька во чреве твоем, но в устах твоих будет сладка, как мед.

И взял я книжку из руки ангела и съел ее; и она в устах моих была сладка, как мед; когда же съел ее, то горько стало во чреве моем.

И сказал он мне: тебе надлежит опять пророчествовать о народах и племенах, и языках, и царях многих…

 ...Не удивительно, что этот фрагмент озадачил  Дюрера. Внимательно, не пропуская ни единого слова, вчитывался он в него снова и снова, но многое оставалось непонятным. «Семь громов поведали нечто Св.Иоанну, но голос с неба повелел ему сказанное скрыть». И вслед за этим - предсказание: «времени уже не будет»… Сотни лет читатели «Апокалипсиса» пытались разгадать эти строки, и так до сих пор никто и не понял этого повеления: то, что видел – напиши, а то, что слышал – сохрани в тайне… Св. Иоанн говорит - « я хотел было писать», но Божественный голос велел апостолу запечатлеть эти голоса только в уме своем…

Голос с неба повелевает Иоанну взять книгу из рук ангела и проглотить ее, это, верно, значит - скрыть, спрятать заключенную в ней тайну от непосвященных. А скрыв ее, снова -  со сладостью и горечью - пророчествовать…

Нелегко превращать такие иносказания в гравюру. Голоса громов зримыми не сделаешь, но ощущение могучей силы создать удалось всей композицией величественной гравюры. Лик ангела увенчан светом и излучает сверкающие лучи. Рука, поднятая для клятвы (к алтарю или ковчегу, не знаю, что это) пробивает облако огромным,  в полнеба,  взмахом, другая - властно протягивает книгу Иоанну. Тело ангела Дюрер скрыл за сиянием лучей, за клубами облаков, предоставив воображению дорисовывать его. Ангел опирается ногами на море и землю, головой уходит за облака. Он похож на Гелиоса, Колосса Родосского…Но если бы коленопреклоненный Иоанн выпрямился, он был бы почти такого же роста, как ангел. И все-таки (законы перспективы отдыхают на травке рядом)  по сравнению с ним ангел кажется огромным. Их невозможно мерить одной меркой. Гигантский ангел и Св. Иоанн нарисованы так, что видно - они созданы из разной материи. И только рука ангела, которая повелительно протягивает Иоанну книгу, ощутимо телесна. Она связывает небесное пространство, в котором существует солнцеликий ангел, и пространство земное, в котором обитает Св.Иоанн. Его руки обхватившие книгу, устремляются вслед за рукой ангела, поднятой для клятвы. Это движение проходит через весь лист, объединяя его единым порывом. Иоанн здесь старше, чем на предшествующих листах. Наверное, он уже многое увидел и услышал.

И тут Дюреру необходимы живые подробности. На траве рядом с Иоанном раскрытая книга-тетрадь. Видны исписанные страницы. Тут же открытая (что важно) чернильница и прибор для письма. Ах, какой живописный бережок Дюрер определил рабочим кабинетом Св. Иоанна).  У кромки воды растет камыш, к нему подплывают, изогнув длинные шеи, белые лебеди. Берег лесистый: вблизи растет узловатый дуб, вдали - сосны.

А с книгами-книжками – говорила уже, тут тоже загадки… это уже третья книга в Апокалипсисе, или это всё та же  – с которой снимали печати, или которая была раскрытой еще в самом начале? Так есть и еще одна – которую Св. Иоанн пишет, вот она здесь – лежит с записями на травке под дубом, при этом в той, которую глотает – почти чистые страницы. Интересно, и с библиотекарями всё более-менее понятно, но с библиотекой – одни вопросы…

Серия сообщений "Апокалипсис":
Часть 1 - Альбрехт Дюрер. Апокалипсис
Часть 2 - Дюрер. Апокалипсис. Мученичество Св. Иоанна
...
Часть 9 - Дюрер. Апокалипсис. Трубный глас
Часть 10 - Дюрер. Апокалипсис. Четыре ангела при Ефрате
Часть 11 - Дюрер. Апокалипсис. Св. Иоанн глотает книгу
Часть 12 - Дюрер. Апокалипсис. Жена, облеченная в солнце
Часть 13 - Дюрер. Апокалипсис. Небесное воинство
Часть 14 - Дюрер. Апокалипсис. Зверь богохульства и зверь соблазна
Часть 15 - Дюрер. Апокалипсис. Вавилонская блудница
Часть 16 - Дюрер. Апокалипсис. Новый Иерусалим