Руны уже сороковые, а всех пятьдесят, так что - финишная прямая. Крепитесь)))
Читаем дальше. Вайнямёйнен создает лодку, чтобы ехать в Похъелу, в обычной своей манере: "Песню спел - и дно готово, спел еще - бока построил, третью - песню спел - и сделал все уключины для весел."
Однако не хватает трех слов, и тогда певец, чтобы узнать их, спускается в царство смерти Туонелу.
Это типичный для историй о шаманах мотив странствий в верхний или нижний миры. Чтобы все-таки узнать заветные слова, герой отправляется к исполину Антаро Випунену. Дорога к нему была утыкана иглами, мечами и секирами, то поэтому пришлось надеть железные башмаки.
"Випунен, старик могучий, заклинатель-песнопевец,
Лежа врос в сырую землю ж с заклятьями и с пеньем,
На плечах росла осина, на висках росла береза,
С бороды свисали ивы и ольха на подбородке.
Изо лба тянулись ели, меж зубов качались сосны".
Тут привед-медвед Пушкину) А Вяйнямейнен втыкает в рот Випунену железный клин и проходит внутрь гиганта. Там он поставил кузницу и начал ковать железо. Проснувшийся от боли Випунен был вынужден поведать шаману все свои тайные песни, чтобы тот покинул его чрево. Старый верный Вяйнямейнен достроил лодку.
Итак, старый шаман Вяйнямейнен предложил Ильмаринену и Лемминкяйнену отправиться в поход на Похъелу и вернуть чудесную мельницу.
Когда челн проплывал мимо водопада, он наскочил на большую щуку и застрял в ее хребте. Вяйнямейнен убивает рыбу и вытаскивает огромную голову. Её варят и съедают, а из челюсти старый песнопевец сделал кантеле, натянув между зубами нити. Когда шаман заиграл, сидя на скале, послушать чудесную музыку собрались звери, птицы, рыбы и даже духи (Тапио и Миэликки, морской царь с зеленой бородой).
Окончив пение, герой и его спутники вновь отправляются в путь. Они прибывают в Похъелу и требуют от хозяйки разделить Сампо, ну или хоть процент какой получить)
Как тут быть бедной женщине?
Она знала, что Сампо надежно у нее спрятано внутри горы и приросло могучими корнями.
Но ведь всё равно - страшно. Пришлось охрану вызывать. Набежали северяне с мечами, но зажурчало волшебное кантеле Вяйнямёйнена, и погрузилась вся Похьёла в сон. Заснула и ведьма. Заколдовал тогда волшебник спящих на три дня беспробудного сна, и пошли они мельницу брать.
Вяйнямейнен заклятия пропел – упали чары с замков медной горы. (Тут не удержусь пропараллелить Хозяйку Медной горы Бажова, с её богатствами с Урала, тоже финно-угорскими) Тогда замки Илмаринен одной левой сбил с петель.
Пришел черед Лемминкяйнена поучаствовать. "Тащи", - велел ему волшебник. Лемминкяйнен подбоченился, думал, что одним движением мельницу до лодки допрет, но не тут-то было. Как ни толокся хвастун вокруг и около, ни на пядь мельница-сампо не сдвинулась. На его счастье, поблизости бык непуганый обретался, его к делу и приставили. Погрузили сампо на лодку, лодочку прочь от Похьёлы повернули, и стали размышлять, куда теперь это добро девать. Вернее, размышлял один волшебник, двое других не по той части были. И решил Вяйнямёйнен:
Мы туда доставим сампо,
эту крышку расписную, -
на туманный берег мыса,
на далекий остров мглистый,
чтобы счастье там хранилось,
находилось там извечно.
Есть там место небольшое,
есть земли одна полоска,
что не пахана плугами,
что не тронута мечами.
Что ж, резон в том был. Привези сампо в Калевалу, так от наездов соседей ближних и не очень вскорости невмоготу станет. В общем, дружно отправились герои в потаенное место. Надолго дружелюбия не хватило. Морское дело – оно шуток не любит, вот Лемминкяйнен и затосковал. Стал он Вяйнямёйнена просить, чтобы тот спел, но отказался волшебник наотрез. Тогда Лемминкяйнен сам за дело принялся.
Пел беспечный
Лемминкяйнен,
надрывался Кавкомьели,
рот дрожал, тряслась бородка,
содрогался подбородок.
Пенье слышалось далеко,
разносился крик над морем,
до шести летел селений,
за семью звучал морями.
Там сидел журавль на кочке,
на болотном бугорочке,
пересчитывал суставы,
поднимал при этом ноги.
Встрепенулся вдруг от крика,
от чудовищного пенья.
Ответив певцу не менее противным криком, бедная птичка шарахнулась от такого кошмара подальше. Прилетел журавль в Похьёлу, нашел кочку поосанистей, и давай оттуда впечатлениями от пережитого делиться. Так он спящую волшебным сном Похьёлу и разбудил. Встрепенулась северная ведьма, кинулась к горе медной, а сампо там уже нет. Взмолилась тогда Лоухи владыкам погоды и самому верховному богу Укко, чтобы помогли они ей.
Хозяйка туманов Утутар на три ночи и три дня море туманом накрыла. Отдохнули за это время герои, отоспались, а потом Вяйнямёйнен провел мечом по волнам – и снова стало ясно.
Поднялся тогда из морских глубин Ико-Турсо со своим трезубцем воду мутить. Испугался шаман, но не растерялся. Схватил чудище за уши, да и вытащил прочь из воды. Трясет, как грушу, и к ответу призывает. Сговорились на том, что отпустит волшебник Ико-Турсо обратно в море, а тот не будет больше преград чинить.
Только когда сам Укко наслал на лодку ураганы, пришлось Вяйнямёйнену обратиться к своим родственникам по матери Илматар, чтобы не губили они лодку.
Начал и Лемминкяйнен колдовать, достал три пера, чтобы они лодку над водой держали. Выжили герои в шторме, но утонуло кантеле Вяйнямёйнена, из щучей челюсти сделанное.
Погналась северная ведьма на корабле за беглецами – поднял волшебник на пути корабля острый утес, и сгинул корабль. Изменила ведьма обличье, превратилась в гигантскую птицу,
подняла на себе все войско северное – отбились и от птицы, Лемминкяйнен мечом, а Вяйнямёйнен заклятьями.
Ухитрилась Лоухи, однако, столкнуть сампо в море. Разбилась мельница. Опустились крупные куски на дно морское, и стали сокровищами морскими. К берегу погнало мелкие кусочки. Собрал осколки счастья Вяйнямёйнен, посадил их в землю: может, проростет когда-нибудь счастье. А хозяйка Похьёлы крышку мельницы домой утащила: красивой та была, расписной.
Обидно было Лоухи. Мало того, что пришлые молодцы всю жизнь ее перелопатили, так еще и отомстить не удалось! Опять просит она бога верховного Укко о помощи. И опять пришел ей на помощь Укко. Необычным путем, надо сказать.
Сделал он так, что забеременела одна из дев царства мертвых от восточного ветра (ох и ветры были в те времена!). А Ловхи ей от бремени помогла разрешиться. Детки получились интересные:
Колотьем один был назван,
коликой другой был прозван,
третий наречен ломотой,
костогрызом стал четвертый,
пятый назван был коростой,
чирием шестой объявлен,
окрещен седьмой холерой,
стал восьмой чумою страшной.
Лишь один пока не назван,
тот, что был рожден
последним.
Вот его-то и послала,
сделала волхвом на водах,
ведуном в зыбучих топях,
завистью, живущей всюду.
Наслала северная ведьма эту свору на всю Калевалу. Болеют люди от странных хворей, мучаются. Опять стал Вяйнямёйнен волшебство творить. Затопил он сауну, распарил березовые венички, и так сказал:
Где рука моя бессильна,
пусть рука поможет божья,
где мои бессильны пальцы,
пусть помогут пальцы божьи.
У Творца персты прекрасней,
покрасивее ладони.
Заклинать приди к нам, Боже,
заговаривать, Создатель,
врачевать, Творец всесильный!
И вылечили они народ Калевалы, избавили от болезней-страданий. Беспристрастным был верховный бог Укко, всем помогал, кто просить о помощи не ленился.
А Вяйнямёйнен себе кантеле новое сделал, березовое)
зы. Вся эта заморочка с Сампо существует на самом деле. Действительно, в фольклоре яблоком раздора между тем миром и этим является какое-то сокровище под названием Сампо. Что такое Сампо неясно до сих пор.
Даже в уже опубликованной «Калевале» оставались вопросы, на которые не было ответов. В результате собственных исследований Лённрот приводил шесть различных объяснений «что же это такое сампо»: музыкальный инструмент, водяная мельница или ручные жернова, идол или храм божества, торговый корабль, талисман или вся земля Суоми. Ни одно из этих толкований, по его мнению, не объясняло удовлетворительно то, что в народных рунах рассказывалось о сампо. Что совсем никак не помешало составлению самого эпоса))).
Известные карельские исследователи эпоса Э. Киуру и А. Мишин отмечали: «В «Калевалу» Э. Лённрот постарался включить все разнообразнейшие признаки и черты Сампо, известные ему по имевшимся в то время полевым записям... Основным признаком Сампо в «Калевале» является то, что это мельница, которую можно изготовить и которая может быть трудным заданием при сватовстве.
Американский исследователь Г. Хэнкок, изучив все известные фольклорные источники, в которых присутствует образ «мельницы», пришел к удивительному выводу, что за этим образом скрывается знание, описывающее некое глобальное событие космического масштаба и известное многочисленным культурам древности. Он пришёл к выводу, что образ «мельницы» — символическое изображение разрушительных космических процессов, свидетелями которых являлись древние народы.
Попытки вразумительного объяснения, что же такое «Сампо», предпринимались неоднократно. Академик Б. А. Рыбаков высказал оригинальную идею, что Сампо – «древняя каменная зернотерка, символически олицетворяющая счастье и благоденствие».
А еще таинственность, окружающая образ Сампо, довела самого Э. Лённрота до весьма оригинального предположения, о чем он писал в письме петербургскому академику Гроту. Э. Лённрот предполагал, что имя Похьёлы означает не Лапландию, а Биармию и что Сампо есть «истукан» верховного бога биармийцев Юмаллы (в «Калевале» он известен под именем Укко), наделенного большой магической силой. Биармийцы называли «истукан» Сампо, от русских слов: сам бог.
Весьма вероятное объяснение загадке Сампо дал профессор В.Н. Дёмин. В своей интерпретации Сампо он исходил из дошедшего до наших дней мифе о «Золотом веке» человечества. «Золотой век» - эпоха справедливости и благоденствия, которую античные авторы однозначно связывали с северной Гипербореей. Эта удивительная страна в глубокой древности располагалась на обширных пространствах европейского Севера, включающих в себя и территорию современной Карелии.
По мнению В. Дёмина, в памяти северных народов остались смутные воспоминания о «Золотом веке». У карело-финских народов, например, оно запечатлелось в виде образа-символа волшебной мельницы Сампо. У древних саамов она называлась Сайво и представляла собой страну изобилия, существующую в потустороннем мире.
Ясно одно. За образом Сампо скрывается некое легендарное знание, по мнению наших далёких предков настолько важное, что память о нём ими оберегалась. Образ мельницы является неким обобщённым символом, известным многим культурам.
Серия сообщений "Калевала":
Часть 1 - Сказки Калевалы. Что это?
Часть 2 - Калевала. Сотворение мира. Вяйнямейнен
...
Часть 5 - Калевала. Лемминкяйнен
Часть 6 - Калевала. Куллерво
Часть 7 - Калевала. Похищение Сампо
Часть 8 - Калевала. Предчувствие Рождества
Lelena_Yer, так да, нет в жизни щастья(
Лезгафт обратиться по имени
Суббота, 05 Января 2013 г. 00:47 (ссылка)
