...и культура, и богословие — эсхатологичны по самой своей природе. Они вносят в быт проблематику, вопрошание, трагизм, искание, борьбу, они все время угрожают статике быта. Культуру «бытовики» принимают только когда она отстоялась и, ставши частью быта, оказывается как бы «обезвреженной», безопасной бритвой. Когда они уже знают, что и как следует о ней думать (или не думать). При жизни Хомякова считали модернистом и ниспровергателем устоев, теперь для «бытовиков» он символ и воплощение консерватизма. И это так потому, что «бытовики» абсолютно неспособны воспринять какое бы то ни было современное творчество, духовно разобраться в нем. И христианство, и Православие только тем и хорошо, и «приемлемо» для них, что оно древнее, что оно в прошлом, само — субстрат и санкция быта. Поэтому всякие слова (творчество) — самые подлинные, самые истинные, но не облеченные в привычную сакрально-бытовую форму — «бытовики» просто не слышат, для них это сразу угроза, опасность, расшатывание чего-то. Но, конечно, мироощущение это в последнем итоге пронизано просто неверием, и в этом его трагизм и греховность....

Прот. Александр Шмеман. Дневники. С. 56-59