Ой, какое же тебе огромное спасибище!
Читаю про Марьину, затаив дыхание. Она для меня как туманный Альбион, который показывался то одной, то другой своей частью, но никогда сразу. Мы жили на его берегах, почти не переходя границ, но все это постоянно незримо присутствовало фоном, обретая реальные очертания уже в более зрелом возрасте. У нас уже Алексеевская слобода, но вот пройди дома четыре - обнаружится завод Калибр, первый оплот Марьиной рощи. Гараж этот удивительный я где-то видела, не могу вспомнить, где и как. Армянская церковь, если мне не изменяет, была не построена, а перелицована. Там все время что-то такое возвышалось под ржавым конусом листового железа, будучи складами. А в этот приезд увидела - обновили.
Марьина роща - эти слова мама шептала с круглыми глазами и настрого ругала меня, когда я ходила на "откос" посмотреть поезда. Исток же Марьиной - Шереметьево, был любимейшим местом отдыха, лыжного и прогулочно-летнего и никоим оразом в сознании с ней не связывался. Уголок Дурова... да. Было дело - смотрели там спектакли, а в памяти всплывала Каштанка (животных любила страстно, вернее - страстно о них мечтала, ибо дома никого не было). Сад ЦДСА - зеленый театр и песня "Шум берез" на каком-то весеннем фестивале. В прошлом году пришли туда - на эстраде точно так же выступают школьники, а рядом пенсионеры на танцплощадке. Нелюбимый музей Вооруженных сил вспоминается нудными для нас, девочек, школьными экскурсиями. МИИТ - пилотный вуз нашей школы, несколько одноклассников туда поступили. Трамвайчики - да! Наше всё! Ездили преимущественно на них, а мальчишки подкладывали крышки от пепси на рельсы, чтобы получились битки. Уже позже - кинотеатр Гавана иногда, практика на кухне столовой института Гипротранса (кажется, это был он напротив церкви Трифона). Сюда всегда приходилось, почему-то отсюда всегда хотелось домой, туда, в уютное Алексеевское. Далеко ощущалось и чуждо (я как раз не любитель стиля конструктивизма, не могу восхищаться им, прессует он меня). И был еще - о, да!- театр Сов. Армии со своей подавляющей мощью, уходящей за горизонт сценой, на которой в некоторых спектаклях гарцевали лошади. Сюда мы с подругой по универу бегали на спектакли просто так, от нечего делать. Больше, конечно, любили малую сцену, там бывали хорошие спектакли (взять хоть "Идиота" с Ташковым и Леонтьевым). Но не брезговали и большим залом. Главное, цена была для нас, студенток, вполне подходящая.
Поэтому все показанное тобою я так или иначе где-то когда-то встречала, вот только теперь оно связалось в единое целое и зацементировалось твоим рассказом. Спасибо тебе за твои рассказки!