Картинка называется "эффект от маленькой воды". 

"Проницательный читатель сразу поймёт, что с тех пор, как я прибыл в Россию, среди всех черт, которые я обнаружил у российских людей, ни одна не произвела на меня такое благоприятное впечатление как их любовь к водке, или родному бренди, которое называется тут “маленькая вода.”

Я восхищался даже их длинными и грязными бородами и спутанными волосами, потому что они напоминали мне о моем любимом Washoe (город); но ни в чем я не испытывал большее товарищество с ними, чем в их конституционной (!) жажде выпить.

Это было абсолютно освежающе, после годового путешествия по Континенту Европы, отлично встретить на каждом углу улицы великого бородатого товарища, колеблющегося вперед-назад и почти мертвецки пьяного, или пытающегося стабилизировать город, обнимая почтовый столб. Очень редко мог я наслаждался таким зрелищем, начиная со своего прибытия в Старый Свет. В Германии я видел несколько удивительных случаев, являющихся результатом передозировок пива; во Франции красный нос бонвивана весьма обычен; в Англии могут быть найдены некоторые запутанные головы; и в Шотландии есть многие «общества умеренности», которых достаточно, чтобы заподозрить, что есть причина для них; но, вообще говоря, вид опьяненного человека достаточно редок в основных городах Старого Континента. 

Будет, поэтому, понятно, каким благоприятным для меня был человек, который приветствовал меня в самый первый день моего прибытия в Москву. Великий гигант Mujik, со свирепой бородой и общим аспектом дикого животного, подъехал ко мне на козлах, кренясь, и делая усилие, чтобы держаться в строевой стойке, которая была очень выразительна в его условиях. Поскольку он колебался и попытался уравновесить себя, он выболтал некоторую бессмысленную пустую болтовню на своем родном языке, которую я принял за разновидностью приветствия. Его выражение лица было абсолютно вдохновляющим - большие смутные глаза, катающиеся по-дурацки по лицу; его язык, сидящий развалившись беспомощно от его рта; его под наклоняющейся челюстью; его сальная кепка висела на одной стороне на пучке грязных волос - все столь знакомые черты, настолько характерный кое для чего, что я видел прежде! Где это, возможно, было?

Что такого было в этом человеке, чтобы так привлечь меня?
Как же так случилось, что меня, посланника от Washoe, гражданина Калифорнии, жителя Окленда, могло так неотвратимо притягивать к этому отвратительному негодяю? Это был эффект ассоциации!

Непрошенные слезы текли из моих глаз, поскольку я поймал дуновение дыхания товарища. Это так походило на дыхание свободного обеда Сан-Франциско, и даже предложило мысли о Законодательном собрании в Сакраменто. Только подумайте, как подлинный калифорниец должен пострадать в том, чтобы быть целый год без стакана виски, нет, даже и без запаха этого!

Как восхитительно видеть человека - брата, совершенно сырого)))  Как сердце оттянуто к нему, этой общей облигации человеческой немощи! 

Как это напоминает лагерь, или шахтерский город с одной лошадью, социальный сбор "мальчиков" в Дэне, или Джиме, или Джеке; и звон десяти центов и очков в баре; как расстояния уничтожены, и время задержано! Правда, когда я видел, это я был еще раз в моем собственном любимом государстве!