Немного занырнув в особенности поэзии мусульманской страны при переводе с турецкого узнала много нового - ну закопалась совсем, интересно, у них же в основе ритма и поэзии - Коран и его ритм, и стиль, и образность, как у нас - всё библейское. 
Ну и с моей любовью к разнице менталитетов - много всего обнаружилось, исламские сайты очень интересно читать, и про русскую литературу новое узнаётся. Культурологические исламские сайты часто содержат информацию о русских классиках литературы. Особенное внимание уделяется тем, из наших писателей-поэтов, кто был- воевал на Кавказе. 

Русь столетия воевала с мусульманами- с обитателями Великой Степи и Кавказа, с Турцией, Ираном, среднеазиатскими ханствами, и было бы странно - если бы интерес не возникал... Но принимать веру - это уж слишком. Конечно, и Пушкин, и Лермонтов и Толстой - интересовались исламом, читали Коран, сочиняли «на тему и по мотивам», да и друзья у них были иногда - мусульмане. А вообще в истории России сколько знаменитых исламских фамилий - Аксаковы, Тургеневы, Хомяковы, Чаадаевы…

Но рассуждения исламских литературоведов забавны, смешно и грустно. Про Льва Толстого как певца шариата - не буду, ну уж очень натянуто... а вот про Грибоедова, Пушкина и Лермонтова...

Грибоедов, конечно, был увлечен Востоком - и знал отлично восточные языки, так и дипломатом он там был, и страшно так погиб в Тегеране. Да, он незаметно вложил фрагмент стихотворения Саади в уста Молчалина («собаке дворника, чтоб ласкова была…», но можно из этого сделать вывод, что он был «притянут магнитом ислама»?

И разумеется, в годы южной ссылки Пушкин соприкоснулся с жизнью черкесов, крымских татар, арнаутов, с бытом мусульман, населявших окраины страны. И «Кавказский пленник», и «Бахчисарайский фонтан», да и «Подражания Корану» - замечательные стихи.

Но вот исламские исследователи пишут: «тема Ислама затронута во многих произведениях поэта, где он позиционирует себя как последователя «учения Магомета»  И спросим, например, в чем же выражается это «признание себя как последователя ислама? А вот - они в подтверждение приводят отрывок из «Евгения Онегина» -

В Коране много мыслей здравых,

Вот, например: «Пред каждым сном

Молись; беги путей лукавых,

 Чти Бога и не спорь с глупцом.»

Потрясающая логика))) Предлагаю всех, кто видит здравые мысли в Авесте - считать огнепоклонниками, а кто нароет что-то разумное в корзинах Типитаки - последователями Сиддхартхи Гаутамы.

А вот еще стопроцентно мусульманский пушкинский стих: 

 В пещере тайной, в день гоненья, 

 Читал я сладостный Коран; 

Внезапно ангел утешенья, 

Взлетев, принес мне талисман. 

Его таинственная сила… 

Слова святыя начертила 

На нем безвестная рука.  

И вот - комментарий «в пещере горы Хира, где долгое время молился Пророк Мухаммад, мир ему и благословение, ночью 24 числа месяца рамадана 610 г. по воле Всевышнего Аллаха явился ему ангел Джибраил с «Небесной Книгой», о чем слова суры «Ночь Свершения». Как и Пророк Мухаммад, мир ему и благословение, как и старцы-пустынники, говорившие, «когда один – я с Богом», Пушкин чтил «студенческую келью» Лицея, «маленький грот» в Гурзуфе, «большой серый грот» в Каменке, хранил «внутреннюю келью своего сердца», в пещере со «святой лампадой» в имении Михайловском явились Пушкину «Подражания Корану». 

«В первой части «Подражаний Корану» - строки о ниспослании Пророку Мухаммаду, мир ему и благословение, Сияющего Корана, о могуществе Творца, милости и любви Бога к Пророку, мир ему и благословение, и верующим в Судный день и Рай. 

Клянусь четой и нечетой,  

Клянусь мечом и правой битвой, 

Клянусь Я утренней звездой, 

Клянусь вечернею молитвой: 

Нет, не покинул Я тебя, 

<…> 

Мужайся ж, презирай обман,  

Стезею правды бодро следуй,  

Люби сирот и Мой Коран 

Дрожащей твари проповедуй. 

Можете посмотреть на суры 53 Звезда и сура 93 Утро.Ну просто отличий не найти)))

Вот о пушкинском «Пророке», это которому «вырвал грешный мой язык».
 «Необходимо сопоставить начало пророческой миссии Мухаммеда с пророческой инициацией в «Пророке»: в обоих случаях речь идет о сюжете насильственного внушения пророку «божественного глагола»: Мухаммеду посланный ангел трижды сжимает горло и заставляет читать свиток Корана, а потом в Коране Аллах призывает его начать проповедовать; пророку в стихотворении Пушкина ангел трансформирует организм, приводя его в состояние, пограничное смерти, и заставляет идти и проповедовать то, что велит Бог.»

Помните, да?

И он мне грудь рассек мечом, 

И сердце трепетное вынул, 

И угль, пылающий огнем, 

Во грудь отверстную водвинул. 

Так вот оказывается, "эта идея явно навеяна Кораном: «Разве не расширили Мы тебе грудь и не избавили тебя от ноши твоей», хадисом о Пророке Мухаммаде, мир ему и благосвение, кому ангелы раскрыли грудь и вынули и очистили сердце снегом и, вложив его в грудь, удалились.  Завершающие слова исповеди (ой)  автора и призыва Бога: «Восстань, Пророк…» повторяют слова, обращенные к Мухаммаду, мир ему и благословение, в начале седьмой части поэмы «Восстань боязливый».

Ох, такие усилия, ну не проще было бы взять и Библию, и сравнить))) 

Ну и вывод - «Мы можем смело говорить, и имеем на это полное право! Александр Сергеевич Пушкин - великий русский поэт - признавал истинность Ислама!!! Нам этого вполне достаточно!»  

Но всё-таки Лермонтов - основной мусульманин русской литературы))). Не перечесть его "исламских" стихов о Кавказе, тут вообще еще и «Валерик», где он «признаётся»:  

… Я жизнь постиг: 

Судьбе, как турок иль татарин, 

За все я ровно благодарен; 

У Бога счастья не прошу 

И молча зло переношу. 

Быть может, небеса востока 

Меня с ученьем их Пророка 

Невольно сблизили… 

Ну, совсем уж очевидно «влияние исламского отношения к судьбе прослеживается во всем - и в жизни, и в смерти Лермонтова, и в философии его бессмертного романа «Герой нашего времени». Вот начало «Фаталиста»: «Однажды, наскучив бостоном и бросив карты под стол, мы засиделись у майора С*** очень долго; разговор против обыкновения был занимателен. Рассуждали о том, что мусульманское поверье, будто судьба человека написана на небесах, находит и между нами, христианами, много поклонников…» Ну что «между христианами» - это не столь важно, а вот «мусульманское поверье» - это главное, неоспоримое свидетельство))) 

Есть у Лермонтова стихи (вот лучше сразу суры посмотрите - сура 52 Гора и сура 91 Солнце), так вот, в лермонтовских стихах по этим сурам, как пишут мусульмане - «железным сцеплением напряженных слов, напором воли и страсти поддерживается дотоле неведомая (ой) русской поэзии непрерывность горения:

 Клянусь я первым днем творенья,  

Клянусь его последним днем,  

Клянусь позором преступленья  

И вечной правды торжеством.  

Клянусь паденья горькой мукой,  

Победы краткою мечтой;  

Клянусь свиданием с тобой  

И вновь грозящею разлукой.  

Клянуся сонмищем духов,  

Судьбою братий мне подвластных,  

Мечами ангелов бесстрастных,  

Моих недремлющих врагов;  

Клянуся небом я и адом,  

Земной святыней и тобой,  

Клянусь твоим последним взглядом,  

Твоею первою слезой… 

И дальше - с торжеством доказательства (!) продолжают:

 «Любовный монолог, стилистически несомненно связанный с высокой риторикой и громовым глаголом Корана… Многие суры начинаются словами клятвы, много пламенных клятв произнес Пророк, и много есть в Великой Книге Ислама мест, которым сродни лермонтовский отрывок.  

Выговаривая правду прямо и до конца, надо признать, что автор самых проникновенных и чистых православных стихов был отчасти мусульманином!»

Но вот ведь уж казус-то - сурами Корана говорит у Лермонтова - именно Демон (!)

материалы:

Ислам на русском, всё об Исламе Ислам обо всём

Ислам ру

Ас-салам. Вера. Совершенство. Ислам

Ислам-News