Фотографии Владимир Шкондин

Ещё одна церковь из долины Ихлара - Agacalti Kilise - Церковь под деревьями. Самая удивительная и праздничная. Она отличается не только от всех остальных местных храмов – но и от других церквей византийского мира вообще.

Вырублена она в форме креста с центральным куполом и первоначально имела три уровня, но два из них разрушились. Храм утратил свою алтарную часть, которая откололась и свалилась в поток речки Мелендиз, протекающей под ним. Вход раньше был с южной стороны, но оказался заваленным, и теперь попасть сюда можно с востока, да, со стороны утраченного алтаря.. .А фрески частично сохранились.
Церковь поражает воображение росписями – яркими, радостными, исключительно праздничными. Рисунок – весь светится и сделан по ослепительно-белому гипсу – не утратившему своей белизны по меньшей мере – тысячелетие (!). И остаётся только изумляться мастерству художника - и скорости, с которой он работал - ведь гипс застывает очень быстро.
В храме почему-то сразу вспоминается - что вверху, вокруг каньона лежит вечная, спокойная и бескрайняя степь, и купол открывается не в небеса, а в толщу гигантской скалы, и, наверное, поэтому - жизнь в этих фресках кажется совсем какой-то - первоначальной, рассуждения и умствования тут - совершенно неуместными, а Бог предстаёт - простым и близким.



Говорила уже в посте о Sumbullu Kilise, о непривычной приближенности персонажей росписи – некоторые из них находятся прямо на уровне глаз – и сплошным ковром роспись стремится к куполу ввысь. Такая «ковровость», когда стены и своды сплошь украшены фресками, развертывающимися в виде фризовых лент, заставляет воспринимать храмовое пространство по-особому. В столичных константинопольских храмах живописные изображения занимают своды либо верхние части стен, благодаря чему «сохраняется строгая архитектоничность пространства» %), а здесь росписи, наподобие орнаментального ковра, покрывают все своды и стены. Ох, обидно, искусствоведы видят в этом «крайнюю беспомощность в композиционных построениях», «плоскостной характер» «бедного монашеского искусства» (В.Н.Лазарев) - в таких оценках они ориентируются на западное искусство, в котором «сопричастность» зрителя изображенным событиям минимальна или вообще отсутствует. Они легко забывают, что архитектура в православии есть материальное, телесное условие духовных процессов. Тут - незримый, но реальный мир - окружает со всех сторон, и изображения - только знаки его.
Живопись стремительной скорописью обегает стены и своды. Колорит состоит из пяти колеров: оранжевый сурик, желтая охра, голубовато-зеленый, черный (предположительно, что это почерневшая киноварь) и белила. Краски нанесены тонким слоем, кое-где различимы мазки кисти - прямо вот следы шерстиночек заметны. Орнаменты росписи храма выполнены по графье. А всё остальное написано без предварительных контуров, сразу, без черновой прорисовки. В ликах лишь слегка подчеркнуты овал лица, линии носа, бровей и век, причем сделано это поверх цветовых пятен живописи. Испорченному вкусу, ожидающему тщательности, присущей миниатюре, это может показаться небрежностью. Или наивностью, граничащей с грубостью. Но колористическая точность и оригинальность каждого решения, виртуозное владение не только технологией, но и техникой, подсказывают внимательному зрителю, что здесь другое. И не только колорит и мастерство. От этих росписей даже у далекого от вопросов веры и искусства человека буквально захватывает дух. На них невозможно наглядеться .
В центральном куполе - уникальное Вознесение Христово, выполненное в экспрессивном стиле ясной простоты и стремительной полётности.

Образ Вознесения передает радость о Христе, возведшем человеческое естество от смерти к нескончаемой жизни на небе.
Центр храма – образ возносящегося Господа, в мандорле, космической, усыпанной звёздами, вокруг которой располагаются ангелы. Их сложные позы создают впечатление ритмичного движения, почти танца, задают ритм и создают динамику всех остальных изображений. Спаситель - в самой середине купола, как бы вписанный в небесный свод со звездами, который кажется живым.
Что неизменно во всех иконах и росписях Вознесения, относящихся к самым разным временам, это безусловное, не имеющее, кажется, исключений, присутствие Матери Божией и Её участие в празднике. И здесь - фрески нижней части храма сюжетно связаны, в основном, с Богородицей.
Южная часть креста, который представляет собой храм в плане, как бы южного крыла этого крылатого храма))) - осенена со свода великолепным крестом с восьмиконечными звёздами, и на стенах представляет Благовещение, Рождество и Поклонение волхвов.

В древних сюжетах Рождества меня всегда привлекало изображение вот такого круга слоистого - видите, тут - серый он, написан в верхней части входа в Вифлеемскую пещеру …

Интересно, что это могло бы быть. Ещё на этом фрагменте можно увидеть Иосифа, и волхва Гаспара, и есть очень милый ослик - как раз у морды его этот самый круг загадочный.

В северном крыле церкви располагаются в один ярус композиции Бегство в Египет, Крещение и Успение Богоматери.

Крещение (по центру) большей частью утрачено, едва различимы фигура Иоанна Предтечи и воды Иордана, а также часть крыла ангела слева. Бегство в Египет (справа) представляет собой четырёхфигурную композицию: в центре Богоматерь с младенцем на осле, слева от нее Иосиф в виде седого человека в длинном одеянии с посохом в руках. Осла ведет под уздцы Иаков, брат Божий с небольшой котомкой на плече. Присутствие сына Иосифа – характерная каппадокийская особенность иконографии.
Успение Богоматери тоже своеобразно. Изголовье ложа развернуто в правую сторону, вопреки традиции, помещающей изголовье слева. У ложа Богоматери изображен сидящий Христос, а у изголовья стоит с пальмовой ветвью в руках апостол Иоанн.

В левой части композиции изображен стоящий Христос с душой Богоматери в руках. За его спиной помещен ангел. Удивительно повторение-удвоение образа Христа, сидящего и стоящего…

Ещё раз повторю, что в сюжетах каппадокийских церквей значительное место занимают Видения. Кажется - сам воздух здесь насыщен мистикой - светлой и радостной. Небесные силы - присутствуют везде - они символически изображены в виде многочисленных глаз и глазков, вписанных в орнаменты и сюжетные изображения (тут пару моих фоток - технических).

Иоанн в «Откровении», (глава IV) говорит о четырех животных, исполненных очей спереди и сзади. «И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей». В видениях пророков Исайи и Иезекииля тоже говорится о животных, исполненных очей, а пророк Даниил (Дан. 7, 10) говорит о тысячах тысяч, о миллионах, и о тьмах тем, т. е. миллиардах ангелов.

В связи с этой «глазастой» темой вспоминается любимое турецкое украшение-оберег - назар бонджук, т.н. «глаз Фатимы». Он в Турции повсюду: в автобусах

и такси, в отелях и в банках, в магазинах и в жилых домах. Его изображение можно увидеть на посуде, одежде, пепельницах, им украшают брелки для ключей или вплетают в украшения…А вдруг это как-то связано?)))
Особое значение имеет насыщенный символикой образ таинственных «многоочистых» колёс (офаним; особый разряд ангелов) - они тут везде тоже. В Ветхом завете (Книга пророка Иезекииля) они отождествляются с херувимами. Колёса описаны с «высокими и страшными» ободьями, полными глаз, устроенными как «колесо в колесе» и двигающиеся во все стороны. Вот эти колёсики вокруг креста.

На своде западного крыла расположен большой крест, целиком состоящий из орнаментальных фрагментов. Его четыре поля также заполнены орнаментом.

Боковые стороны крыла расписаны сложной плетёнкой, включающей медальоны с крылатыми львами фантастического облика. (и этот с колёсиком тоже)

Пророк Даниил изображен здесь в позе оранта (с молитвенно поднятыми вверх руками) , в окружении двух симпатичных львов. (Ах, и сколько глаз)))

Сюжет «Пророк Даниил во рву львином» воспринимался как прообраз Христа во гробе. Чудо во рву львином совершилось потому, что Господь был осязаемо близок, и перед Его взглядом угасали мученические костры, тупились мечи палачей, делалось водой раскалённое олово, вспыхивали залитые водой дрова и вот - становились ласковыми кисунчиками и покорно ложились к ногам святого свирепые львы.
Отсюда не хочется уходить. Особенное чудо и энергия этого храма, с его детской чистотой и силой, с горячей страстью и верой - не отпускают.



И окидывая прощальным взглядом храм, вдруг понимаешь самое главное, и не сразу как-то доходит до сознания: потрясающе, насколько уверенно всё это расписано. Без сомнений и раздумий. И эти полётные, уверенные (какое хорошее слово для укрепленного в вере человека) линии и краски остаются в памяти как живое, радостное и художественное свидетельство истины.

материалы:
Византийский мир. Храмовая архитектура и живопись. Т. Вельманс, В. Корач, М. Шупут. Под. ред. Маневича И. Белый город, 2006
В. Курбатов. Записки русского путешественника. Амфора, 2009
Лазарев В. Н. История византийской живописи
Росписи церкви Пресвятой Богородицы (Эгри Таш) IX-X веков в долине Ихлара К вопросу о восточно-христианской традиции в живописи Каппадокии : Дисс.канд.искусствоведения : 17.00.04. СПб. 2003 138 с
http://www.pravenc.ru/text/171183.html
http://theatron.byzantion.ru/topic.php?forum=12&topic=101&start=1

Серия сообщений "Каппадокия, Ихлара":
Часть 1 - Мистика Ихлары. Символика пещеры
Часть 2 - Сказки Ихлары. Кемер Килисе. Karanlik Kale Kilisi. Копье св. Лонгина
Часть 3 - Сказки Ихлары. Церковь гиацинтов
Часть 4 - Сказки Ихлары. Агачалты Килисе
Часть 5 - Осенняя Ихлара. Пойдём гулять...
Часть 6 - Смерти нет
...
Часть 18 - Персидское очарование пограничной Ихлары
Часть 19 - Большой Крест на своде
Часть 20 - Ихлара. Складки местности