Все пути оправдания за русских возникают скорее из избытка их хорошей природы, чем избытка самомнения. Постоянная практика в торжественности уличного раскрытия вероисповедания их головы и поклон низко перед их многочисленными святынями имеет некоторое влияние на роскошь российской вежливости. Это - однако, очень видная и характерная черта, из тех, которые поразительны незнакомцу. Обычная вещь - на улицах Москвы увидеть несколько крепких нищих, неотесанных как медведи гризли, встретившихся и остановившихся друг перед другом тяжело и основательно.

Представьте, вот первый -  его сальная кепка от его головы медленно и преднамеренно, делает изящную зачистку через воздух, и, с самым изысканным почтением, показывает спутанный пучок, или лысое пятно на вершине его головы, его рваному другу. Нищий, номер два, отвечает в подобном же учтивом стиле, произнося какие-то слова. Каждый тогда серьезно заменяет его кепку, касается края этого несколько раз посредством представления нескольких дополнительных поклонов, и проходит на пути с выражением глубокого достоинства, совершенно не сознавал гротескный эффект всей этой церемонии незнакомцу. Я видел выглядящие совсем бродягами istrovoschik, или drosky-водителей, выпрыгивают из их drosky и выполняю подобные знаки внимания друг к другу; и где мужчины этого ремесла дают вежливости, можно пребывать в уверенности, что это должно быть национальная особенность. Все, кажется, рабы церемонии, от Царя вниз к Mujik. Швейцары, wagoners, водные компании, мясники, пекари, и трубочисты одинаково квалифицированы в благородном искусстве поклона. Сначала, судя по неотесанным лицам и грязным костюмам этих интересных людей, такие проявления вежливости имеют очень сильный эффект пародии. Кажется невозможным, что мужчины такого грубого вида не могут вести себя так всерьез. Но каждый, видимо, скоро привыкает к этому, однако, и расценивает это как само собой разумеющееся. Но я не мог. Стоило только подумать, как странно это было бы видеть, если несколько работников-водителей Сакраменто или Сан-Франциско встречаются в некоторой густонаселенной части города, и каждый снимает шляпу к другому, или, с изящным расцветом лица, делает изысканное селям; А тут пара извозчиков останавливает свои экипажи, спускается спокойно, приближается к друг другу в отношении внушительного достоинства, снимает их шляпы, и сгибает себя перед аудиторией.