Говорят, что термин СОЦИАЛИЗМ запустили в обиход ветренные французишки! А начал всё Пьер Леру (Pierre Leroux, 1797-1871) – литератор, издатель, политик и даже философ. В 1834 г. в своём журнале «Ревю энциклопедик» он напечатал свою же статейку под названием «Об индивидуализме и социализме». Уже из названия - весьма прозрачного в своем противопоставлении - очевидно, что тогдашнюю читающую публику не надо было просвещать в латинской терминологии, и новое словечко было вполне понятно. И в самом деле, оно уже как бы витало в воздухе, а Леру его лишь удачно прихлопнул к печатному листу. Ведь до 1832 г. Леру тесно общался с сен-симонистами, а основоположник позитивизма и утопического социализма граф Сен-Симон призывал создавать «ассоциации». Иначе говоря, призывал к ас-СОЦИА-лизму. Корень-то у слов один и восходит к латинскому socius - «общий, союзный, совместный».

Пьер Леру

Термин КОММУНИЗМ появился как синоним «социализма». Конкретного автора не имеет. Восходит к латинскому communis – «общий». А слово коммуна в Западной Европе было известно с глубокой древности. Например, средневековые европейские города, как правило, образовывали коммуну, т.е. самоуправляемую общину горожан. А вот с популярным позднее окончанием «-изм» слово стало распространяться примерно с начала 1840-х годов.

Со словами разобрались? А важнее понять, почему европейское общество того времени так живо заинтересовалось проблемой отношения индивидуализма и его противоположности.

И ответ известен. Эпоха Просвещения, началась в 18 веке с воспевания  индивидуальной ценности несчастных и угнетаемых человечков. Вскоре требования освободить их личности и дать всем равные права вылились в Великую французскую революцию.

Христианство, скептически относившееся к природным (естественным) возможностям и правам человека, и порицавшее возвеличивание и выпячивание его личности, как гордыню, казалось просветителям деспотическим предрассудком. «Гадиной» называл католическую церковь Вольтер и такими же ненавидящими глазами смотрел на христианскую цивилизацию, существовавшую в Европе уже более 1500 лет. Разрушая целый мир, просвещенные последователи «вольтеров и дидеротов», все эти безудержно-революционные мараты и робеспьеры обещали человечеству взамен старого общества тирании, рабства и угнетения, построить новое общество всеобщего благоденствия.

Но, освободив из Бастилии, из этой ужасной твердыни мрачного деспотизма, всех узников, а их там было - аж 7 человек, революционеры, почему-то решили, что ради утверждения свободы не жалко отправить на эшафоты и 700 тысяч. Таким кровавым образом, вместо прежнего феодально-традиционного и христианского мира был построен мир буржуазно-капиталистический и рационалистический.

Однако, новый послереволюционный мир оказался вовсе не таким радужным, как представлялось. Подлость и бесчеловечность, унижение и деспотизм продолжали пышно расцветать, теперь уже под барабанную трескотню о свободе, равенстве и братстве. Огромное множество народа, освобожденное от феодально-земельных пережитков, обрело свое равенство в постоянной нужде городских пролетариев, а немногие удачливые индивидуумы получили желанную свободу бессовестно (то есть без оглядки на заповеди Христа) наживаться на труде и страданиях «сирых тех». Неудивительно, что люди, столетиями воспитанные на христианских идеалах милосердия и человеколюбия, чувствовали себя жестоко обманутыми.

Напомню, что почти в то же самое время, когда рождались термины социализм и коммунизм, Чарльз Диккенс в Англии издал свой «обличительный» роман «Оливер Твист» (1838), а Оноре де Бальзак во Франции задумал (1834) целую эпопею романов «Человеческая комедия», где грозился показать всю ужасную изнанку окружающего его буржуазного общества.

Итак, отвратительные язвы новоявленного капитализма беспокоили самые широкие слои западноевропейского населения.

Здесь не плохо бы вспомнить, что еще за сотни и тысячи лет до появления терминов социализм и коммунизм, эти идеи постоянно возникали в истории. И в древности, и в Средние века, и даже в ходе Великой французской БУРЖУАЗНОЙ революции. Надо ли удивляться? Ведь эти идеи архетипичны и относятся к основам человеческого общества. И если приглядеться, то все светлые идеалы революционного Просвещения – это ни что иное, как повторение христианства, только в извращенном еретическом виде! Всего лишь очередная попытка обретения земного рая или построения Царства Божия на грешной земле. А может быть, нашим «вольтерам и дидеротам», нужно было просто внимательнее читать Евангелия, да изучать отцов церкви и историю ересей?

Казалось бы, если эксперимент не удался, почему бы не вернуться обратно. Но человек трудно признает свои ошибки. Более того, 300-летнее гуманистическое похлопывание Бога по плечу размыло в сознании европейцев понятие греха, а эпоха просвещенной научной самоуверенности отучила их и от покаяния.

Вместо возвращения в лоно Церкви буржуазные европейцы решили, что нужно лишь усовершенствовать начатую Просвещением ересь. Следуя вольтеровскому принципу вместо отверженного Бога Истины, следовало изобрести какое-то его подобие. Разочарованные в результатах французской революции и Сен-Симон, и Леру, и другие вовсе не отказались от ее еретических идеалов. Одна из книг основателя утопического социализма называлась «Новое христианство» (1825), поскольку старое было уже не в чести. Да и предлагалась-то вовсе не новая религия, а новая наукообразная теория ей на замену. Социализм Пьера Леру также представлял собой некое пантеистическое учение, смесь христианских, пифагорейских и буддийских воззрений с призывами ко всеобщему освобождению: семьи от главенства отца, государства от правительства, а собственности от собственника. И утверждение, что социализм – это осуществление евангельского послания Христа, не мешало Леру бороться с католической церковью.

А ведь были еще и такие, кто вовсе не хотел отказываться от завоеванного революцией добра. Бурный послереволюционный технический прогресс к середине 19 века завершился промышленной революцией. От новоявленных паровозов, пароходов и иных «чудесных» машин кружились многие головы, и мечты о близком земном рае их вдохновляли. Как вы говорите? Общественные язвы? - Да они есть, но… но еще немножко прогрессивных преобразований (нет у революции конца!) и сольемся все в братстве под звуки бетховенской «Оды к радости».

Утверждение буржуазно-рационалистического взгляда на мир обострило конфликт личного и общественного. Конечно, это противоречие было всегда, но докапиталистический традиционный мир, основанный на религиозном восприятии, лучше сглаживал острые края. Отвергнув христианство, просвещенное буржуазное общество ощутило острую потребность найти замену прежним нравственным устоям. И началось изобретаение нового божества. Так откровенное господство новой освобожденной от совести личности над беспомощным обществом явилось причиной возникновения социалистических и коммунистических учений.

Продолжение следует